Нас часто спрашивают: почему профсоюз не может быть просто юридической конторой? Вроде бы, у нас есть закон, так почему бы не заставить работодателя его исполнять при помощи юриста?

В качестве ответа приведём фрагмент из интервью Станислава Маркелова - правозащитника, адвоката и социального активиста, за свою известность и убеждения убитого в 2009-м году (интервью взято незадолго до убийства).

Этот отрывок, помимо прочего, показывает, что в атомизированном обществе одинокий человек в принципе беззащитен перед организованными структурами:

Насколько я знаю, ваш институт и вы лично неоднократно вели дела, связанные с профсоюзами и трудовыми конфликтами. Есть ли сейчас какие-то судебные дела с подобной спецификой, достойные упоминания?

С.М.: Могу рассказать очень интересный анекдот. Буквально анекдот, но взятый из жизни. Я как-то общался со своим коллегой из Испании, и, рассказывая в частной беседе об особенностях своей работы, я спросил: какие категории адвокатов являются наиболее элитными в Испании. Я ожидал услышать «специалист по налоговому праву, финансовым спорам, корпоративным конфликтам, экономическим преступлениям». Но я услышал, что это специалисты по трудовому праву и трудовым конфликтам.

А почему так? Это так денежно? Или их просто мало? Да так мало, что приходится их искать?

С.М.: Я крайне удивился, потому что если сейчас ради интереса пройдете мимо объявлений адвокатских и юридических консультаций по оказанию услуг, вы очень часто увидите приписку «Кроме трудовых дел и дел по социальному обеспечению». Это общераспространенная приписка. Ситуация очень простая. Если у нас возникает спор между работником и работодателем, то судится лично слесарь Пупкин и какой-либо работодатель. Естественно, у слесаря Пупкина никогда не было нормальных денег на адвоката. Естественно, суд почему-то всегда пристрастен в пользу работодателя. Странная тенденция, но вполне обычная. Если там возникает конфликт и доходит до испанского суда, то с одной стороны всегда выступает профсоюз, который имеет возможность организовать очень хорошую кампанию в защиту своих членов и юридическую поддержку, а с другой – выступают объединения и ассоциации работодателей. Уровень конфликтов сразу переходит совершенно в другую плоскость и совершенно на другой качественный уровень.

Мы активно работали и до сих пор сотрудничаем в сфере трудового права, но не можем делать это своей профильной областью, поскольку она до сих пор является сферой просто невыгодной, хотя у нас есть и специалисты по трудовому праву, и люди, которые работают в этой области. Более того, я был рецензентом действующего Трудового кодекса и тогда еще в стенах Госдумы проводил правовую конференцию, давшую резко отрицательную оценку Трудовому кодексу, по которому мы сейчас – не могу сказать «живем»… По нему невозможно реально проводить трудовые отношения, которые у нас формально присутствуют.

Мы проводили целый ряд дел, связанных с профсоюзными конфликтами. Пожалуй, одно из самых интересных дел – связанное с контролерами на железнодорожном транспорте, их увольнением, где из-за частного факта нарушения по увольнению удалось поменять ситуацию в стране вообще, связанную с массовым незаконным побором с граждан. Один вопрос: если вы опаздываете на электричку и не покупаете билет, а мимо проходит контролер, имеет ли он право с вас брать штраф помимо стоимости билета? А теперь стоит подумать: берет он штраф, а РЖД же у нас ООО, то есть частное предприятие. Это что ж получается: государственные штрафы у нас берет частное лицо в интересах частной кампании, а в бюджете, в доходной статье государственных и муниципальных органов нет такой графы, как получение денег от штрафов за незаконный проезд на электричках. Суммы оказываются просто астрономические, поскольку у этих контролеров и ревизоров даже был план по снятию штрафов. И если они не выполняли его, то их уже самих штрафовали за невыполнение рабочих обязательств. Ситуацию удалось переломить так, что сейчас штрафы с граждан не берутся, берется, естественно, стоимость проезда, и квитанция за оказание услуг по продаже билета прямо в электричках. Эта сумма значительно ниже, чем стоимость штрафа. Одним частным случаем удалось сэкономить многим и многим сотням и тысячам людей деньги, которые раньше шли неизвестно куда. Это частный пример трудового конфликта, который рассматривался в пределах нашего института.

Полное интервью

Станислав Маркелов - социальный активист, российский адвокат, правозащитник, президент Института верховенства права, сотрудник Института «Коллективное действие». Поле профессиональной деятельности: социальные, трудовые конфликты. Дела, связанные с военными преступлениями, правозащитной, экологической и воинской тематикой.

19 января 2009 года убит в центре Москвы, вместе с журналисткой Анастасией Бабуровой.

Telegra.ph